Собака, приближенная к боевой
Собака, приближенная к боевой
15.10.2024 352
Вторжение ВСУ в Курскую область изменило жизни не только людей, но и животных. Для собак и кошек, которые сидят в местных приютах и без того в стрессовом состоянии, стрельба и сирены стали настоящей катастрофой. А еще есть животные, чьи хозяева уехали из зоны боестолкновений и оставили их в домах, надеясь, что скоро вернутся. Ими тоже приходится заниматься местным волонтерам — хоть и удаленно. «Такие дела» посетили один из курских зооприютов, «Право жить», где до августа 2024 года находилось более 300 собак
«Скажи спасибо, что цел остался».
Это говорит водитель такси, который везет нас из приюта для собак «Право жить» в Курск. Побывав в приюте, мы зашли в сельский магазин и случайно оставили там чехол с фотоаппаратом. Вернувшись за ним, обнаружили вокруг магазина суровых мужчин: у одного в руках нож, у другого, кажется, карабин. Наш фотоаппарат приняли за мину. Ситуация быстро прояснилась, но смешного было мало.
Ровесник мамонтов
«Зарочка, мячик принесла?! Ой моя радость! Ах ты моя крошечка!.. Привезли ее — одни кости. Издевались, ушки ей отрезали и хвостик… А сейчас она поправилась: гладенькая стала, красавица моя, моя любимка!» — работник зооприюта Алексей Петрович, пожилой мужчина в комбинезоне и кепке, надвинутой на глаза, ласково треплет веселую светлую собаку, которая бросается к нему, стоит открыть калитку загона.
До зооприюта Алексей Петрович 20 лет работал на местной птицефабрике, пока ее «не развалили». Называет себя ровесником мамонтов. В приюте для собак делает все, кроме готовки: для этого есть повара. Говорит, что к питомцам очень привык, без них ему уже «чего-то не хватает». Ревниво считает, что мало кто способен работать с приютскими собаками: за ними нужно постоянно ухаживать, «убирать гумно», мыть полы, кормить, а главное — с ними сдружиться.
«Это тоже любовь, отношения. Один тут пришел, в телефон играл, его [пес] Димка за куртку чуть в клетку не утянул. Увидел, что толку от него никакого», — поясняет Алексей Петрович.
Сам он явно гордится чистотой и порядком в вольерах, тем, что знает привычки своих собак: кто-то ест, прямо сидя на будке, кому-то миску нужно подать внутрь. Один незрячий пес всегда ест в углу вольера, калитку к нему не закрывают. Спрашиваем: как ведут себя собаки во время обстрелов? Алексей Петрович отвечает, что некоторые «хоронятся», другие привыкают.
Когда собак забирают новые хозяева, это грустно. С одним псом Алексей Петрович прощался — «слезы лились». Но хуже, когда обещают взять, а не берут. Он как-то неделю учил двух собак ходить на поводке, а девушки, которым животные приглянулись, так за ними и не пришли.
«Это любовь, — объясняет свои отношения с собаками Алексей Петрович. — Вот даже еду по дороге, вижу: собаку сбили. Останавливаюсь… Сволакиваю с дороги, чтобы ее совсем не утрамбовали в асфальт. Ну это же нетрудно, это ж тебе зачтется!»
Отворачивается.
«Что-то много я вам интервью дал. Надо и для себя оставить».
«Мы плакали сегодня»
От Курска до приюта «Право жить» — полчаса на машине. Крыши остановок вдоль дороги выкрашены в триколор. В городе о боевых действиях напоминают бетонные укрытия и люди с оружием. Первая же женщина, с которой мы заговорили на улице, оказалась беженкой. GPS здесь глушат из-за опасности дронов, и, конечно, включаются сирены тревоги, но на них никто не реагирует.
Территория «Права жить» огорожена коричневым забором, уже на подходе оглушает оживленный лай. До августа этого года в приюте держали 320 собак, но из-за боев увезли порядка 200.
«Мы не ожидали, что так [быстро] разберут животных. Многие взяли вторую и даже третью собаку. Обычно “пристрой” слабо идет, в месяц у нас пять-шесть собак уезжает, не больше», — рассказывает нам волонтерка Марина. Она работает в Курчатове инженером.
Вторжение ВСУ в Курскую область перевернуло жизнь и людей, и животных. От грохота собаки пугались, выпрыгивали из вольеров, некоторым пришлось даже давать успокоительное, «чтобы не плакали». К худшему приют не готовится, но пытается «максимально обезопаситься», говорит директор «Права жить» Екатерина Жильникова.
Пока новые хозяева активно разбирали собак, волонтеры начали привозить в приют брошенных животных из опасных зон Курской области. Кого-то отправили в Москву и Санкт-Петербург к временным хозяевам, кого-то — в приюты страны, а тех, кому совсем плохо, оставили здесь.
Спасти получается не всех. Нам рассказывают, что один пес просидел на цепи в Рыльске две недели, сорвался с нее после «прилета», его контузило. В приюте ему пытались помочь целую неделю, но не получилось.
«Его, по-моему, военные вывезли, — поясняет волонтер Марина. — “Мальчик” сегодня был уже очень тяжелый: это мучение, он плакал, его усыпили. Тоже с приграничья, контузия, долго пролежал. Не смогли мы его вытащить и плакали сегодня».
«Право жить» помогает и тем, кого вывезти из приграничья не получается. В приют привозят корм, сотрудники раздают его волонтерам, ездящим в приграничные зоны. Иногда солдаты рассыпают корм прямо по улицам. Марина сокрушается, что многие собаки погибли, потому что хозяева надеялись скоро вернуться и оставили их на привязи.
«Недавно девушка написала адрес в Коренево, попросила разбить окна, выпустить кота. Я передала военным, а это оказалась серая зона, никто не будет рисковать», — вздыхает она.
Территориальщики
По центральной площадке бродит собака с одним глазом и без лапы. Это Найда, пьяный хозяин бил ее топором. Администратор приюта Галина показывает нам и сурового Рея «с северо-запада», потом окликает похожую на корги собачку рядом с ним: «Злата!» Та тут же оборачивается. Администратор радуется: «Она очень недоверчивая, полгода ко мне не подходила. Многие пытались забрать, но нет».
Галина — крепкая бойкая женщина с яркими гранатовыми волосами. Вместо звонка у нее в телефоне поет Шаман. В детстве Галина хотела стать ветеринаром, а над ней смеялись, но теперь мечта сбылась вот таким образом.
«По жизни получилось: то котику надо помочь, то собачке, а потом устроилась сюда», — объясняет она.
В общении с собаками у Галины проблем нет. Она говорит, что боится только хозяйских собак, знающих команду «Фас!», а дворняги могут напасть разве что от страха.
«Есть собаки, которые не понимают, где они, начинают тут агрессию проявлять, — рассуждает Галина. — Два-три раза я захожу покормить — и все, мы лучшие друзья. Но собаки — территориальщики. Гуляют по очереди. Выпусти одну из другого вольера, эти ее порвут».
Все как в жизни.
Пока мы беседуем, в приют приехали волонтеры, привезли мешки с кормом. Это ребята из «Скорой молодежной помощи». Сам приют живет целиком на пожертвования, государственный грант «Право жить» получает только на отлов животных и стерилизацию. Помогает уже бывший губернатор региона Роман Старовойт — нам рассказывают, что благодаря ему организация и начала работу.
Самая любовь
Марина — инженер из Курчатова — приезжает в «Право жить» каждые выходные. Слово «волонтер» Марина не любит, она для такого «очень взрослая тетя». В приют пришла два с половиной года назад — стерилизовать бездомную собаку — и «сердце оставила здесь». У Марины есть стайка любимиц, кого-то уже забрали домой — это для женщины большая радость. В приюте много больных собак, рассказывает женщина: алабая Мэри нашли похудевшей на 30 килограммов, ее сейчас выхаживают в Подмосковье. У черной Мишель тяжелая эпилепсия, а гончая Аврора живет на гормонах — ее Марина заберет домой.
«Аврора — моя самая любовь, в следующем году поедет ко мне жить. Она тяжело больна. Два года назад приползла к какому-то дому, прямо скелет. Люди нашлись сердобольные, отвезли к врачу, он сказал: завтра бы ее уже не было. Аврора породистая, это русская пегая гончая, она такая самодостаточная! Мне очень тяжело было выбрать, кого из 14 собак забрать домой. Взяла по принципу “кому хуже всех”», — объясняет Марина.
Мы с ней уходим в поле, выгуливаем собак у речки. Они резвятся в траве, забегают в воду, иногда подбегают к нам. По очереди тянутся к Марине мордами, а она их гладит и постоянно окликает тех, кого теряет из виду. «Лучше бы вышивала крестиком», — улыбаясь, признается она. Потому что помогать животным очень тяжело морально. Но и без приюта уже никак. Как говорит Марина, «собаки выбирают нас, а не наоборот».
Каждому человеку нужна благотворительность, считает она. «Самое ценное в жизни — это воспоминания. Вот эти мысли, что есть не просто работа и семья, а еще что-то такое свое, прекрасное».
По словам Марины, животные из их приюта хорошо вливаются в новые семьи, возвратов — один случай из двадцати. Но их не отдают новым хозяевам просто так, сначала людей собеседуют. Однажды не вернули хозяину его же собаку, которую тот потерял: за полгода так и не удосужился построить забор вокруг дома, откуда сбежало животное.
«Вчера мне девушка присылает контакт и пишет: “Ни в коем случае не отдавать!” — продолжает Марина. — А сегодня мне с этого контакта пишут: “Почему нам не отдаете собак?” Ну, значит, что-то узнали. Если малейшее сомнение, собак не отдают. Люди думают, что [привыкание к новым условиям] это просто, но собаке, столько лет прожившей в несоциальных условиях, тяжело привыкнуть к дому. А были случаи, когда вливались за неделю».
Слышно, как шумит ветер. Солнце печет в лицо. Вниз по склону — речка, за ней виднеются поля и деревенские домики. «Сейчас в регионе затишье, но в августе было страшно», — говорит Марина.
«Непонятно, это перед бурей или нет, — размышляет она. — Сейчас вот очень тихо, а так у нас по многу раз… Дома, когда сильно грохает близко, мы заходим в ванную. Первое время было страшно, особенно когда ракеты сбивают, вообще жутко…»
От реки к нам бегут мокрые и веселые собаки. Марина обнимает их, треплет, гладит. «Им же вот что надо: обнимашки и целовашки». Так она будет гулять с ними еще час, пока не набегаются и не устанут. Потом уедет и приедет опять. И снова, каждую неделю.
Источник : Ссылка
